Рациональная планировка, встроенные системы хранения и точно подобранный декор сделали квартиру в московской пятиэтажке середины 50-х светлой, воздушной и удобной для жизни.
- Место: Москва
- Тип дома: Кирпичный дом 1957 года
- Метраж: 74 кв. м
- Комнаты: 3
Древние греки верили, что богиня Афина родилась из головы своего отца Зевса. Оказывается, такое случается не только с богами, но и с интерьерами: образ квартиры возле метро «Аэропорт» родился из гипсовой головы, которую владельцы забрали из своего предыдущего жилья.
Кроме гипсовых голов, молодые супруги с ребенком хотели перевезти на новое место книги. Дизайнер Лена говорит, что этот багаж и предопределил «архитектурность» интерьера.
У квартиры, расположенной в кирпичной пятиэтажке середины 50-х, множество достоинств, начиная от локации — старый московский район, зеленые дворы с высокими деревьями, которые тянут свои ветки к окнам, и заканчивая планировкой. Окна выходят на три стороны света, поэтому квартира очень светлая.
Чтобы добавить парадности, вдоль потолка протянули лепной карниз — разумеется, гипсовый. Заказчики просили использовать в отделке только натуральные материалы, поэтому на полу лежит паркет и инженерная доска, в ванной и на кухонной столешнице — мрамор.
Самым трудным, по словам Лены, было отказаться от гардеробной, для которой заказчики очень хотели найти место. В квартире одна несущая стена и две балки, что позволило снести старые перегородки и выстроить пространство на современный лад: две спальни, взрослая и детская, объединенная кухня-гостиная, большая ванная. А вот гардеробная не получилась. Спасла ситуацию идея устроить небольшую кладовую комнату в отрезке коридора между ванной и гостиной.
Сделать интерьер, в котором хотелось бы жить самому, — большая удача для дизайнера. Здесь все сложилось, во многом благодаря хорошему взаимодействию с заказчиками. Им все нравилось — и большие шкафы для одежды, которые не видны, потому что встроены в ниши, и академический вид гостиной с книжным шкафом во всю стену, и густой оливково-зеленый цвет стен в спальне, деликатно разбавленный золотом.
Живопись Бориса Кочейшвили — общая любовь. «Мы влюбились в эти картины одновременно, — вспоминает Лена, — поняли, что жить без них мы уже не можем, интерьер без них не состоится». Картины «собирают» весь интерьер, хотя были куплены в самую последнюю очередь. И так бывает.
Планировка
